- Хорошо, я уведу их. Но ты, Тито, запомни и подумай насчёт того, что позволяла вера. Твоя жена и моя дочь может слышать тебя сейчас. Ты думаешь, она довольна?..

На те несколько секунд, пока не хлопнула входная дверь и послышались детские голоса, наперебой задающие вопросы, Рамирес превратился в каменное изваяние, но потом позволил себе передёрнуть плечами. Агенты хранили тишину, и ему пришлось её нарушить.

- У вас есть ещё вопросы?

- Когда ваша жена узнала о своей болезни? – как всегда, плавное вступление в беседу своей напарницы Фокс был вынужден мысленно похвалить.

- Не знаю точно. Она мало говорила об этом... два с половиной, три месяца назад. – неохотно откликнулся испанец, всё ещё остывая от небольшого скандала.

- Извините... а вы не могли бы уточнить, какие лекарства она принимала?

- Не уверен. – снова отрицание!.. Рамирес всё же нахмурил лоб, стискивая виски и пытаясь вспомнить. – Это... обезболивающее, компазин. Ещё какое-то нервотическое, от давления...

Карандаш быстро забегал по блокнотному листу. Фокс готов был поклясться, что тёмные глаза хозяина отслеживают каждый его виток, появление новой буквы на гладкой поверхности.

- А в чём дело? Не похоже это всё на выяснение деталей... – испанец откашлялся.

- Возможно... Далее последует довольно деликатный вопрос. – Дана сжала ладони таким жестом, будто они замёрзли. Её напарнику это не понравилось. – Ваша жена не пыталась покончить жизнь самоубийством? В тот вечер или ранее?

Интуиция оказалась права – как всегда. Деликатный вопрос был последней каплей в чаше терпения Рамиреса и одним из камней в сторону их огорода. Впрочем, библейское пророчество о ливне из булыжников тоже нельзя было отвергать, как версию того, что происходило с ними – если, разумеется, считать каждый промах за камень. Несколько секунд хозяин дома боролся с желанием поступить с гостями так же, как со своими детьми, и даже остатки благоразумия не возымели действия – он вскочил на ноги и гневно произнёс.

- Послушайте! Вы думаете, что если у вас есть полномочия и остальное, вы имеете право входить сюда и устраивать форменные допросы?! Говорить всё, что захочется?! Дьявол... Да после того, что ваши комиссары и следователи натворили, я мог бы и на порог вас не пустить! Самоубийство, ха!.. – он ожесточённо махнул рукой в сторону, словно поражая невидимого противника. – Это всё случилось потому, что врачи помедлили! Потому что они испугались!..

- Сер... – Фокс попытался возразить, хотя чувствовал, что это уже бесполезно. – Но медики сами пострадали от того, что случилось...