- В конце концов, черт возьми, мы будем с тобой заниматься любовью или нет?

Она наклонилась и поцеловала его чуть ниже уха, обнаруживая, по тому, как он дрожит, что и она нашла одно из его чувствительных мест.

- Малдер, это очень актуально, - прошептала она, щекоча его своим теплым дыханием, - Я тебя так хочу, что у меня скоро опухнут уши.

Она была вознаграждена глубоким, нетерпеливым рычанием, вырвавшимся из его горла.

- Ооо-ооо, Скалли! – он почти пел. - Вот это уж точно похоже на Х-файл.

Аккуратно переместив руки немного вверх по ее спине и прижимаясь к ней все теснее, он начал тихонько раскачиваться, незаметно выскальзывая с качелей. Он очень осторожно, как самую хрупкую и прекрасную из всех драгоценностей, уложил ее на мягкий белый песок. Малдер не смог отказать себе в удовольствии прикоснуться к ее необыкновенным огненно-рыжим волосам и убрать с ее лба, завернув за ухо вечную непослушную прядь – повторяя жест, который он наблюдал сотни раз, и который ему так давно хотелось сделать самому. И теперь это стало реальностью, думал он, которая оказалась намного лучше всех его самых безумных желаний. Даже этот, казалось самый безобидный, самый простой жест, доставил ему внеземное щемящее блаженство, заполнившее каждую клеточку его тела. Он на мгновение замер, глядя на Скалли. Боже, - нелепая мысль пронеслась у него в голове, - это не со мной, у меня не может быть настолько все чертовски хорошо, это даже как-то ненормально, что я не помер от переизбытка чувств или на худой конец, какой-нибудь нечаянный самолет до сих пор не грохнулся на мою больную голову и не разрушил все это. Боже, я не понимаю. Я только знаю, что я самый счастливый человек, потому что могу делать то, что больше всего хочу, и будь, что будет.

Наконец Малдер, как будто боясь, что это последний вздох в его жизни набрал полные легкие воздуха и как свободный человек, которому уже ничего не мешало, и которого уже ничего не могло остановить, наклонился над ней и начал целовать. Сначала слегка, очень нежно, ощущая свою силу и непередаваемое удовлетворение от тех стонов наслаждения, которыми она его награждала. Он чувствовал, как ее руки ласкали его голову, путая волосы, притягивая его к себе все ближе и ближе, явно желая большего, и теряя терпение, Малдер погрузился в ее страстные распахнутые губы. Его одиночество осталось в прошлом, он настолько жаждал ощутить ее тепло, что уже ничто, в том числе и теснота одежды, не могла его удержать. Он балансировал буквально на краю безрассудства, все движения его тела были подчинены желанию слиться с ее телом в непреодолимой потребности обладать.

Поцелуй Малдера был именно такой, какой и воображала себе Скалли – он был то медленный, как будто изучающий, то страстный и стремительный, то дразняще-щекочущий. Он заставлял ее то плескаться в ярких лучах, смеясь и жмурясь от восторга, то увлекал в серьезную чувственную глубину. Боже, как она любила быть правой, с необыкновенным удовлетворением думала Скалли. Еще никогда в жизни она не чувствовала себя настолько правой и не ошибавшейся в своих предположениях, как в этот момент.