Пожалуй, Скиннер займет за мной очередь.

Так что, поблагодарив Стрелков и Скиннера за помощь (и как только я осмелилась взглянуть Скиннеру в лицо), я ушла и поехала домой, с самыми лучшими намерениями отправиться прямиком в постель.

Я больше не думала о словах Малдера. До тех пор, пока не попыталась уснуть.

И вот - полтретьего ночи, сна ни в одном глазу, и я просто пытаюсь понять, что, бога ради, он имел ввиду, говоря это, если на самом деле он вообще что-нибудь имел ввиду.

Но он был не состоянии. Возможно, утром он вовсе не вспомнит своих слов. Я даже не стану касаться этой темы. Не сомневаюсь, это бы его смутило.

И все же…Он выглядел таким искренним, когда говорил это.

«Это была не искренность, Дэйна. Это были лекарства».

Он не мог подразумевать то, что сказал. Он узнал меня и, казалось, понимал, где находится.

«Конечно, понимал. Даже когда рассказывал, что встретил тебя в 1939 году и ты спасла мир от Нейзиса».

Я тоже видела корабль.

«Но Нейзиса на нем не было. У Малдера явно были какие-то галлюцинации, и чем скорее ты забудешь о том, что он сказал про любовь, тем скорее сможешь уснуть».

Ага, верно.

Пожалуй, я бы гораздо легче могла вычеркнуть из памяти его признание в любви, если бы не один небольшой инцидент.

*Ты помогаешь мне оставаться честным…*

И затем «почти-поцелуй», как я втайне называю это про себя. Не то, чтобы я когда-нибудь заговаривала об этом с Малдером. Мое заражение и последующее похищение вытеснили все. Даже после того, как мы невредимыми вернулись домой, эта тема никогда не поднималась. Я даже никогда не думала напоминать ему об этом.

До сегодняшнего дня.

Если бы представился шанс прожить те несколько мгновений снова, без этой проклятой пчелы у меня за воротником, что бы он сделал?

Поцеловал бы меня?

И если да, то почему? Из жалости? От отчаяния? Или, осмелюсь я сказать, это… нечто большее?

«Из одного совершенно необязательно должно вытекать что-то другое».

Так ли это?

Только один человек может дать достойный ответ на мой вопрос.

И он сейчас на больничной койке, наверное, видит сладкие сны, не без помощи медикаментов.

Не говоря уже о том, что сейчас три часа ночи, а непрерывный сон – важная часть оздоровительного процесса.

Мерзавец.

Если я не могу спать, то и он не будет. Не будет, пока я не получу от него некоторые ответы. Ясные ответы. Или настолько ясные, насколько он сейчас сможет дать, все равно.