- Ты что? – Фокс испугался. Дана помотала головой и едва слышно прошептала.

- Господи… но почему?

- Скиннер сказал, что после твоего допроса чиновники жутко захотели убрать меня с дороги – просто убрать, чтобы не мозолил им глаза. «Секретных материалов» больше нет, Малдера – тоже… Я должен буду оформить документы у Скиннера и тут же улететь, не забирая вещей, в Вирджинский отдел по борьбе с особо опасными преступниками.

- Нет… - не поверила Дана. – Нет, слышишь меня?! Ты этого сделать не можешь! Нет!..

Фокс взял её за плечи.

- Детка моя, ну, конечно же, я этого сделать не могу… но идти я должен.

У неё подкосились ноги, и она села на кровать.

- А ведь это я… я должна была уйти… они хотели забрать меня… и, наверное, из-за этого и тебя теперь дёргают – если не одного, то другого…

- Ну… я им не дамся. Они не имеют права.

- Не имеют? Господи, Фокс, оглянись! Знаешь, что они хотели сделать со мной? Сразу после слушания чиновники хотели заколотить меня в самолёт и отправить в Юту – всё равно, добром ли, силой ли… То, что я здесь – это чистая случайность… А тебя они просто возьмут под стражу – ты же им опасен! И отправят с глаз своих…

- Но такого нет в Уставе…

- Они плевать хотели на Устав! – вскинулась Дана. – В крайнем случае, если ты будешь напирать на Бюро и своё звание агента, они позвонят в Национальное агентство Безопасности и смогут просто выслать из штата за неподчинение… И вернёшься ты ой, как нескоро… - внезапно она жалобно произнесла. – Фокс… Фокс, я не смогу без тебя… я не выживу тут…

Он сел рядом и стал тихонько, покаянно целовать её пальцы. А потом, прижав её к себе, он тихо, но твёрдо сказал.

- Я буду бороться за себя, за тебя… Я никуда не уеду. Если…

- Если ничего не будет?.. – горькая улыбка тронула её губы. Фокс зарылся лицом в волосы у неё на макушке и устало закрыл глаза. Он не знал, что ей ответить. Он не знал… но умом сообразил, что Дана права. Ему было страшно, потому что Фокс знал, что всё может так произойти. Что он уйдёт… и его разлучат с ней. Боже мой, как он безумно её любил!.. На фоне окна, серого пасмурного неба, застыли, прижавшись друг к другу, два силуэта – мужчины и женщины… Они сейчас были самыми близкими людьми на Земле. И труднее всего было встать, разомкнуть руки и, глядя друг другу в глаза, сказать: «Пора…»

В тот момент они как-то не смогли этого сказать друг другу, а синхронно встали, оделись и вышли из квартиры. Через несколько секунд они уже брели по улице, зябко ёжась и пряча руки в карманах. И каждый отрабатывал перспективу – что же это значит – быть чужими?..