-Молчи, Алекс! Ты здесь вообще последняя пешка! Теперь.., когда вакцина у нас.., - Курильщик вытащил из кармана пиджака маленькую ампулу с оранжевой жидкостью и, зажав между пальцами, посмотрел на свет.

-Значит, сопротивление возможно? – Крайчек снова стал послушным, как глина.

-Нет! – В разговор вступил Курцвайл. – Все, что вы видели тогда в России, в Тунгуске – только цветочки. Эта форма черного рака – лишь его легкая разновидность. А пришельцы, с которыми мы контактировали в сорок седьмом и семьдесят третьем, скорее всего, детские, слабые особи. Наша вакцина, как аспирин от повреждения коры головного мозга – так, легкие таблеточки. Да, у нас получилось – мы овладели технологией создания гибридов. Кассандра Спендер живой тому пример. Но таким образом мы только облегчаем им задачу! Кому нужна голая, безлюдная планета? Необходима рабочая сила! Порабощение – вот одна из основных целей пришельцев. Но их безвольные рабы должны иметь иммунитет против этой заразы! Стойкие против черного рака гибриды и клоны будут обогащать их Империю. Если они узнают, что мы добились успеха, скорая колонизация неизбежна! Вы понимаете, что это значит?!

-А повстанцы? Мятежники могут стать нашими союзниками… Они же не подвержены инфицированию. Сопротивление не должно угасать! – Потрясенный услышанным Крайчек все больше распалялся.

-Да, что они могут? Они обезопасили себя, придав себе форму без глаз и рта, но их слишком мало! К тому же раса повстанцев не едина в своем стремлении к противоборству. Есть и те, кто вполне доволен тем, что черный рак не представляет для них угрозы. Они сотрудничают с колонистами так же, как мы – с мятежниками. А повстанцы в целом не против так называемой «частичной» колонизации их планеты, но колонистам нужно больше. Охотник, принимая чей угодно вид, имея способность трансформироваться, уничтожает повстанцев.., которые еще остались. А с ними… с ними умирает и сопротивление. – Курцвайл порвал визитку.

Курильщик самозабвенно курил одну за другой «Морли», бесстрастно наблюдая за происходящим. Казалось, ему все было давно известно, и он удивлялся, как взволнован этот наивный мальчишка, все еще не снявший розовые очки. Он с нахальной усмешкой следил за изменениями в лице Крайчека, как ребенок, поймавший мотылька, наблюдает за неудачными попытками насекомого вырваться на свободу.

Малдер, возбужденно дыша, стоял, прислонившись к стене. Еще ни разу в жизни он не получал такой порции правды за один прием. На висках серебрилась испарина, румянец пылал на щеках, глаза горели азартом, как у удачливого игрока в казино. Дрожащие руки все еще сжимали Sig Sauer. Фокс уже начал подумывать о его бесполезности. Скалли мысленно ругала себя за то, что не захватила с собой диктофон. Она уже жалела Фокса, понимая, что у него снова не будет никаких физических доказательств этого разговора, ему снова не поверят, и истина будет обретена только в его душе. Она тоже была глубоко потрясена услышанными фактами, полностью перевернувшими все ее представления о жизни.