- Как хотите…

Полковник понял, что она будет ждать, прекрасно понимая, что это – всего лишь неуклюжий повод, чтобы отсрочить решение – итог разговора должен был подвести он… Вынув из шкатулки дорогую гаванскую сигару, он опять подошёл к тяжёлой шторе у окна и глубоко затянулся… Итог неутешителен. Удар нанесён, и нанесён очень метко… Конечно, Хоффмейер ждал осложнений – но что они возникнут… из-за кого? Девчонки почти совсем, появившейся из штаба неуважаемого ФБР, кажется, ищущей своего напарника… Хотя она прекрасно владела собой, полковник видел, что при малейшем упоминании об обманутом им агенте её глаза гневно загораются… о RX209 она говорила куда более спокойно. Чёрт возьми, и она припёрла его к стенке!.. Поначалу хоть на что-то можно было надеяться, пока она не предъявляла точных, весомых доказательств его вины – можно было мирно удалить её, вызвав охрану – кто бы поверил, что уважаемый полковник из штаба ООН… и так далее. А он почему-то упустил момент… и теперь руководители Синдиката из-под земли его достанут, если истина всплывёт – как же, он не выполнил их грязную работу! Проблема… ведь теперь обнаружились и ненужные свидетели в его аппарате. Это всё утомительно… остаётся ведь только одно – заставить своих подкаблучников замолчать… и сделать то, чего не доделал Синдикат. Жутко… Толком не продумав положение, военный вынул из кармана свой трофейный пистолет и развернулся, почти не целясь.

- Поверьте мне, вам вовсе не обязательно было столько узнавать ради личных целей…

В ответ послышалось усталое.

- Может быть. Но… хотелось бы вас предупредить – я всё равно первой нажму на курок, поскольку эта «личная цель» для меня очень важна. Я не думаю, что вам нужно ещё и непосредственное обвинение в покушении на убийство федерального агента?..

Откуда-то в руках этой хрупкой и даже беззащитной на вид женщины появился тяжёлый “Smith&Wesson”. Сомкнув обе ладони на его ребристой рукоятке и держа пистолет на уровне глаз, Дана почти приказала.

- Сядьте, Хоффмейер.

Безучастно глядя на чёрное отверстие дула, смотрящее куда-то в его грудь, на белую ткань мундира, полковник вдруг представил, как там расплывётся кровавое пятно, и послушно сел, положив большие, мозолистые ладони на крышку стола.

- Дайте мне оружие.

Он протянул ей револьвер с ручкой из слоновой кости и наспех приверченным глушителем. Она осторожно взяла его и положила в карман. Полковник успел заметить, что в её движениях не было излишней нервозности или суетливости – наоборот, они были достаточно чёткими – эта женщина знала, что делала, и говорила абсолютно серьёзно… “Smith&Wesson” перекочевал на своё привычное место – в кобуру на боку. Военный вдруг усмехнулся.