Малдер в ужасе смотрел, как бегущие перед ними агенты падают на землю. Он схватил Скалли за плечо и резко развернул ее в том направлении, в котором собирался бежать сам: за деревянную конторку.

– Туда, туда, туда, Скалли!!

Скалли побежала вперед сквозь грохот выстрелов и бешено носившихся по всему зданию пуль, рикошетом отскакивавших от мраморных стен и пола. Они ничего не чувствовала, ничего не видела, кроме деревянной конторки. Только бы успеть… Это её конторка. Их конторка. Укрытие.

Она почти добежала до нее, когда услышала Малдера. Слова, которые останутся с ней навеки.

– О, Боже, Скалли!

Испуг. Боль. Хрип.

Она почувствовала, как он проталкивает ее за деревянную перегородку и всем телом падает на нее. Теперь, в укрытии, они были недосягаемы для выстрелов.

– Что… что… Малдер? – прошептала она под тяжестью его тела. Тужась изо всех сил, она высвободилась из-под Малдера, который так и остался лежать ничком на полу.

– Малдер!

Она быстро осмотрела его. И увидела – пулевое ранение посередине спины.

– Господи… – ее голос дрогнул. – Малдер, Малдер, ты слышишь меня?

– Скалли, – едва слышно произнес он, пытаясь перевернуться на спину.

– Малдер… не надо… так еще хуже будет.

Она сорвала с себя форменную ФБР-овскую куртку и приложила к ране. Кровь струилась между ее пальцами, ткань куртки начинала лосниться. «Наверное, задели какие-то органы, – подумала она. – Черт! Черт!!»

– Мне все равно, Скалли….

Он медленно перевернулся, морщась от боли. Закусив губу, она смотрела на него, сдерживая слезы, готовые прорваться наружу.

Она прижимала куртку к ране, пока он не перевернулся на спину, застонав от боли. Выходного отверстия не было. Скалли погладила его по шее и по щеке, покрытой холодным потом.

– Малдер, не молчи… Малдер.

– Скалли.

Он взглянул на нее, разомкнув губы. Его лицо безошибочно выражало только одно: страх. Страх и боль. Он заморгал.

– Скалли. Скалли.

– Да, Малдер, да… говори мое имя, не молчи, – шептала она, лежа рядом с ним и прижавшись губами к его покрывшемуся испариной лбу. Прильнув к нему всем телом, она отчаянно пыталась его согреть.

Она вытащила рацию:

– Человек ранен… человек ранен, – бешено зашептала она.

– Скалли… никто…, – пробормотал Малдер.

– У нас везде раненые…, – ответили по рации.

– Черт бы вас всех побрал!!! – в ярости прошипела Скалли, швырнув рацию на пол. Она прижалась лицом к его шее, чувствуя, как от пульсирующей боли напрягаются его сухожилия. Кровь разливалась по холодному полу, пропитывая ткань ее брюк и окрашивая кафельную плитку в багровый цвет.