Сфотографироваться таким образом, да еще опубликовать этот снимок? Такое поведение было отличительным признаком замкнутых и эгоцентричных людей, а она знала, это как раз в характере ее напарника. Или же ей это только казалось.

Действительно, Малдер никогда не упускал возможности сексуальных инсинуаций или фраз с подтекстом и, судя по его обширной коллекции журналов, и по собранию видео, он, конечно, не был новичком в сексуальных новшествах. Однако же, зная все это, она всегда считала, что он не эдакий соблазнитель. И именно из-за его простодушия и бесхитростности они и не были близки до сих пор. Но может это не так, и причина была совсем в другом? Но в таком случае она не знала его вообще. И сейчас она держала в руках доказательство того, чего она до этого никогда не знала. Это было давно, намного раньше, чем она услышала что-либо о Фоксе Малдере и о проекте «Секретные материалы». Это было тогда, когда он был «Янки в Оксфорде», она специально открыла журнал, чтобы вспомнить подпись под снимком.

Интересно, чем он жил в ту пору, думала она, снова возвращаясь к фотографии. В его глазах тогда было гораздо меньше усталости и боли, чем в тех, которые она так сильно любила теперь. Глаза на фотографии еще не видели всего того, что им пришлось увидеть в последующих годах. Она снова обратила внимание на выражение его лица. Его сонный, мягкий, внимательный взгляд, был направлен прямо в объектив. Было похоже, что его разбудили, окликнув по имени, и он никак не может понять, то ли это прекрасный сон, то ли явь. Его чувственное выражение соблазняло. Чуть разомкнутые в начале улыбки полные губы, и сама эта улыбка предназначались фотографу.

Фотограф. Вспышка озарения, наконец, поразила мозг Скалли.

Фиби Грин. Конечно Фиби, думала она, кто же еще. Именно она тогда обладала им, а он был настолько влюблен, что смог так позировать. Скалли нисколько не сомневалась и в том, что когда Фиби попросила у него разрешения отправить эту фотографию в журнал, ей Малдер отказать не смог. И эта стерва, эгоистичная сука взяла и опубликовала это, только для того, чтобы хвастаться своим трофеем.

Этот прекрасный пристальный взгляд, эта застенчивая улыбка предназначались для Фиби Грин. Проклятье. У Скалли моментально испортилось настроение. Сердце ее сжалось. От знания того, что Малдер когда-то отдавал все свое тепло, весь свет своего сердца другой женщине, в ней все кипело от ревности.

«Без рабочей необходимости он даже не может со мной провести вечер, а для Фиби он срывает свою одежду перед всем белым светом. Негодяй, мерзавец, подлец!».

По мере того, как она думала относительно всего этого, кровь потихоньку отливала от ее головы, она понимала абсурдность своих обвинений, относящихся к Малдеру. Скалли ругала теперь себя.