-Тебе это нравится, Скалли? Знать, что нас могут увидеть? Знать, что в любую минуту, кто-нибудь может выйти и увидеть как тебя трахают?

Я трясу головой и зарываюсь лицом в ее плечо. Иисус, который Христос. В любой момент кто-нибудь может выйти. Мои слова, кажется, только поощряют ее ко взлету экстаза, а меня ко взлету паники.

-Малдер… сильнее.

Она задыхается и тянет меня к себе, я услужливо качаю ее. Я может быть напуган, но не мертв.

-Дааа, Малдер… О-о-о дааа…

Она откидывает голову назад и я смотрю в ее лицо. Ее зрачки расширенны, рот открыт. Пот покрывает ее брови, капая в глаза. Так красива… проклятье. Здесь становится опасно.

О чем полагается думать, чтобы быстро не кончить? Бейсбол? Овцы? Боже, я не знаю. Скиннер? Да, это охлаждает меня на минуту.

-Еще…пожалуйста…

Нет, Скалли. Никаких еще. Разве ты не видишь, я сейчас сломаюсь?

Но я не могу отпустить ее. Скоро я двигаюсь так сильно и быстро, что проклятая конфетная машина трясется как корабль на швартовых в штром, а я вынужден думать о Скиннере, трахающем маму Скалли, чтобы выдержать это.

Хорошо, что она не может читать моих мыслей.

-Боже, Малдер… я… Боже

Да, моя любовь. Ты определенно. По крайней мере со мной. Только ты.

Я опускаю руку между нашими телами, и прижимаю ее клитор. Это легкий контакт, но этого достаточно. Она яростно дрожит, а ее рот открывается в немом крике. Ее тело сжимается вокруг меня, и я тоже отпускаю себя. Мне кажется, я сказал ей, что люблю, когда кончил, но я неуверен. Я знаю, что это подумал. Это все о чем я могу думать.

XXXXX

Малдер выглядит лучше, чем большинство людей, во флуоресцентном свете. Я полагаю, что он вообще выглядит лучше других. Даже с пятью свежими царапинами на щеке. Он заглатывает большую порцию жареного картофеля и подмигивает мне. Мои ноги под столом стиснуты вместе.

Тут в Данкин Донатс не так много народа в этот час, но достаточно. После нашего приключения возле конфетной машины, Малдер решил раз мне надо поесть, лучше всего пойти туда, где есть люди. В место, где он сможет держать от меня руки вдалеке, по крайней мере, несколько минут.

Трудно поверить, что после почти двадцати лет экспериментов со все возможными позициями, которые только можно представить -все что требовалось - это нужный человек и нужная конфетная машина. Я смеюсь про себя.

Он нагибается через стол, и убирает прядь волос от моего лица.

-Что такое?

Его улыбка мила и спокойна. Я не думаю, что когда-либо видела этот спокойный взгляд.