-Он улетел. Что ж. Значит я опоздал. Дело в том, что я поступил с вашим другом немного некрасиво. Хотя, в принципе мне глубоко плевать и на него и на вас.

Джеронимо замолчал, а Скалли, чувствовала, что лучше не прерывать его. Хотя чудовищная наглость его слов возмущала ее.

-Да плевать, - продолжал Джеронимо. - Но я обещал одной своей хорошей знакомой исправить причиненное зло. Дело в том, что я - вампир. Молчите. Избавьте меня от мелодрам - Джеронимо усмехнулся.

На прикраватной тумбочке лежал томик «Сладких обещаний». Сюжет которых казался Скалли теперь совершенно плоским. Ее мозг все еще отказывался верить происходящему. Ее одолевало желание ущипнуть себя, порвать эту пелену наваждений. Но она знала, что не спит.

-Да, -продолжил он, -вампир. Но не думайте, пожалуйста, милая леди, что я имею что то общее с героями пошлых фильмов ужасов. Мы древняя раса. Впрочем, я не собираюсь читать вам лекцию. Лучше слушайте и запоминайте. У вашего приятеля есть один шанс вернуться в свой мир. В смысле стать человеком.

-Вы убили его?

-Нет, это было не только не убийство, а скорее рождение или причащение. Новая сущность. Между прочим, сейчас он счастлив. Не перебивайте меня! Так вот, если он вернется, не напившись ничьей крови - дайте ему выпить это.

Говоря так, Джеронимо подошел к графину с водой, налил полстакана воды и капнул несколько капель из склянки голубого цвета. Но если он вкусит крови - через три месяца он по настоящему умрет.

Джеронимо повернулся, собираюсь уходить.

-Нет постой-ка! Скалли схватила пистолет. Вы должны ответить на многие вопросы.

-Вы становитесь смешной, мисс. Пуля не может причинить мне вред.

Джеронимо рассмеялся и вышел.

***

Это был странный полет. Казалось он стоит на месте, а мир летит мимо него. Малдер чувствовал тысячи нитей, связывающих его со всем сущим. Ночной мотылек, трепеща крыльями, создавал такое же напряжение, как реактивный лайнер на взлете. Шепот травы, гнущейся под ветром, и тектоническое напряжение геологических пластов были одинаково важны в этот момент. Он чувствовал небывалую силу, независимость от бренного тела.

Так продолжалось долго. Но постепенно сила слабела и он понял, что нужно восполнить упадок сил. Восполнить кровью.

И тут наступило минутное просветление. Он осознал себя человеком, а не некой всесильной сущностью. А для человека совершить убийство - значит перейти определенную грань. Темнота застилала сознание, временами ему казалось, что убить кого-либо - это его священное право. Малдеру казалось, что он тонет в темном омуте, выныривая из последних сил к поверхности. Эти выныривания становились все короче, а глотки кислорода все меньше.