Все дело в том, что первой девочкой, оценившей его сына, оказалась жившая по соседству Грейс Роуз. Он ничего не имел против старика Роуза. Очень сочувствовал ему, когда погибла его жена. Но после смерти матери девчонка словно сошла с ума. Ее видели то с одним, то с другим парнем. И хотя сосудистая хирургия никак не пересекалась с половыми перверсиями, - тут не надо быть светилом психиатрии, что бы поставить диагноз малолетней нимфоманке.

Возможно, смерть матери сыграла свою роль, возраст, гормоны, строгий отец… Старший Роуз всегда отличался крутым нравом. Вернее властным. Хотя более обходительного в общении человека Эдвардс не встречал. Они не были друзьями, так, жили по соседству. Но семья Роузов всегда вызывала у Барта симпатию.

До того как девочка Роузов не обратила внимание на его Тони.

Ей не пришлось напрягаться. Ничуть.

Что ж. Главное не наделать глупостей. Пару раз отец оставлял на видном месте качественные презервативы. Они исчезали. Тони был очень не глупым мальчиком…

Вчера он вернулся под утро. И сразу завалился спать. Пусть. Скоро новый учебный год. Другие заботы и прочее.

Сын был счастлив – и это оправдывало все. Почти все проходили через это. Потом будет вспоминать свою первую страсть.

21 августа 1999г. 12.22.

Дана Скалли смотрела на своего напарника, внимательно перебиравшего полицейские рапорты. Работа это была довольно занудной и требовала, как минимум, внимания. А еще навыков чтения рукописного текста. Малдер брал очередную бумажку, быстро просматривал ее. Затем следовала пауза секунды на 2-3 и судьба очередного рапорта была решена – он отправлялся в общую кучу. Хотя несколько листов, Фокс уже отложил в сторону.

Они сидели в небольшой комнате рядом с кабинетом шерифа. Полицейский участок Дерри был не большим. И шериф просто выставил своих сотрудников из комнаты, освобождая место агентам ФБР.

…Дане всегда нравилось смотреть на напарника. Сейчас его лицо было напряженным, видно было, что он полностью поглощен работой.

Каких только выражений не видела она на этом лице… Лукавая или обиженная улыбка напроказившего ребенка, искреннее восхищение, удивление, признательность… Но сколько раз она видела как гневом загораются глаза и на скулах начинают ходить желваки? Сколько раз она видела как он кусает губы, бессильный, что либо изменить или исправить… Сколько раз она видела это лицо искривленным гримасой боли…

Дана легонько встряхнула головой. Снова и снова ей вспомнилась страшная дорога длинной в два дня, когда она спасала тяжело раненного друга, причем, увы, рука пославшая пулю ему в грудь была ее собственной…