- Она... никого не обвиняла, как и я. Мы только пришли узнать... – Фокс вдруг понял, что обычного разговора здесь не получится. Его позвали не для претензий – почему же ему приходится защищаться?..

- Но не узнали, так? А сейчас – вы пришли, она – нет... – пожилая женщина медленно кивнула. – Muy diferente, las circunstancias.

- Простите?.. – он вслушался в быстрые, горловые звуки чужого языка.

- Я говорю – обстоятельства изменились... Можете не смотреть на меня так удивлённо. Вы пришли узнавать и спрашивать, и я хочу вам помочь. – Эмилия села в кресло-качалку, поставленное перед зашторенным окном, и сложила руки на колени, абсолютно спокойно глядя на невольного собеседника. Фокс с трудом удержался от того, чтобы не взъерошить волосы по привычке.

- Почему?

- Сначала вы более хотели слушать... Почему я помогаю вам? Мне не нравится то, что делает муж моей дочери. Я понимаю, что Глория искала в нём, но он не смог бы, например, пересечь океаны и заново открыть эту страну. Он боится за свою судьбу, и это делает его слепым для всего разумного... для всего, что ему сейчас открыто. А вы можете помочь...

- Кому? – быстро спросил он.

- Мне. Вернее, нам обеим – Глория увидит, как здесь свершилось правосудие, и сможет пребывать там, где предначертано самой судьбой... как вы, американцы, говорите – упокоится с миром. Моя бедная девочка заслужила покой...

Мужчина слегка поёжился – убеждённая спиритическая вера не была ему чужда, но он несколько опасался фанатиков в этой области – как и в любой другой.

- А вы считаете, она не может этого сделать... пока?

- Умные люди существуют и по ту, и по эту сторону океана, агент Малдер.

- Откуда вы знаете моё имя? – насторожился он. Эмилия благосклонно усмехнулась.

- У меня есть глаза и уши, не более, хотя мой зять пытается лишить меня возможности видеть и слышать. Он лишён своей веры, отчасти от страданий, и не пускает веру к другим... – кресло скрипнуло под тяжестью изящного тела, отодвинувшегося назад. Пальцы говорившей крепче стиснули подлокотники, а в голосе снова проскользнули те горячие нотки, которые были слышны в родной речи. – Тито... его трудно винить. Но это – величайший грех... Он пытается выставить меня сумасшедшей, и это ему удаётся. Лис хитёр и ловок – знаете об этом? – Фокс снова вздрогнул. – Но его объявляют преступником за это природное качество, за средство выживания. Не волнуйтесь... Вы – умный человек, даже ваше имя говорит об этом. Вы смогли бы решить всё сами... но мне нужна ваша помощь, а вам – моя. Думается, мы сможем... – она нахмурила выцветшие брови.

- Сотрудничать? – он позволил себе осторожную улыбку. Это было не похоже на ловушку...