– Вы назвали имя Блевинса, кто Вам сказал?

– Никто..., сам догадался.

Скиннер хмыкнул.

– Ничего себе догадка. Блевинс четыре года поставлял информацию биотехнической компании под названием "Рауш", она как-то связана со всем этим...

– Даже если и была какая-то связь, от нее скоро не останется никаких следов.

Скиннер задумчиво кивнул.

– Да, сворачиваются, заметают все следы.

Малдер попытался улыбнуться, но получилась только вымученная гримаса. Усталость давала о себе знать. И моральная и физическая.

– Не все. Рак Скалли перешел в стадию ремиссии, ей лучше.

Скиннер оживился.

– Не может быть!... Вот это новость.

– Да... – Фокс кивнул, улыбаясь. – Лучшая новость, которую я когда-либо сообщал.

– И чем это объяснить?

– Не знаю. Думаю, нам не дано это узнать... – философски заметил Малдер.

"Если бы это сказал я, или Скалли, тебя бы такой ответ не устроил бы", подумал Скиннер. "Ну да ладно..."

– К ней можно заглянуть?

– Да, она там со всей семьей. Думаю, будет рада Вас видеть.

Скиннер вошел в палату. Скалли заметила его, они встретились глазами. "Простите, что подозревала Вас, сэр" – говорил ее взгляд. "Да ладно, главное, что Вы поправитесь" – ответил он ей так же, глазами.

А в коридоре Фока Малдер сидел и смотрел на старую фотографию. Он отвел взгляд в сторону и прикусил губу, чтобы сдержать слезы. Слезы облегчения, счастья, или горечи, боли и бессильной злости? Он и сам не знал... Но в глубине души верил, что узнает. Когда-нибудь.

Конец.